Пишет Чашка мятного чая:
19.04.2011 в 07:52
Поскольку мы больше не любим друг друга, во всяком случае, ты не любишь меня, я хочу отдать ряд распоряжений в связи с кончиной нашей любви. После крика и темноты этой ночи—а именно такой были наши отношения—наконец приходит день свободы.
Оставаясь единственной владелицей этой бесцельной, бессмысленной и безрезультатной любви я объявляю свою последнюю волю—не будучи в здравом уме и трезвой памяти—я завещаю тебе:
Скамейку, где мы познакомились. В тот день я была пьяна от всепоглощающего предчувствия грядущего счастья. Кстати, ты помнишь какой это был день? Сомневаюсь...
Ты смотрел на меня своими томными карими глазами, пытаясь привлечь мое внимание. Все мужчины так глупы в такие моменты, что даже трогательны. Вы все время пытаетесь разгадать, что скрывает от вас женщина, хотя мы мечтаем об одном: открыться вам.
Потом были долгие разговоры обо всем и ни о чем. Притирки. Попытки познать и понять друг друга.
Впрочем, пропустим... Придется пропустить, ведь мне еще так много нужно тебе завещать.
Комната. Да Бог с ней! Она и так твоя... Сколько нежности и тепла я оставила в ней. Все это мой подарок тебе. А еще мой запах. Запах, от которого ты никуда не денешься и никогда не избавишься. Ты можешь не ощущать его, но стены дома навсегда впитали его в свои поры. В этой комнате было все иначе. Забытые сигареты тихо догорали, как и я, в ночи, забыв погаснуть. Завещаю тебе один из этих дотлевших окурков.
Все таки,, я щедро тебя наградила: одинокая скамейка и окурок. Сколько времени прошло с того счастья. Я ищу следы, а нахожу символы. Я люблю тебя. Я ненавижу тебя. Как и ты сейчас ненавидишь меня. И это убивает меня.
А еще, я больше не могу выносить, когда ты напускаешь на себя мужественный вид. Я любила в тебе ребенка, самца, будущего старика, но не эту напыщенную куклу.
Я завещаю тебе наш единственный танец. На улице стояло летнее пекло, а в моей душе наступила весна и я оттаяла после долгой зимы. Мы танцевали. Ты целовал меня. Мы танцевали. Я гордилась тобой. Я была счастлива. Всегда и всюду люди смотрят на счастливых. Зрелище чужого счастья убивает их—как песок в глаза, но счастливым—плевать. "Па-па-па-паааа, па-па-па, па-па-па-па-паааа" под эту мелодию было так сладко танцевать. Я любила тебя.
Я нарочно завещаю тебе все, что было прекрасным, потому что невыносимо хранить его здесь для себя одной.
А еще я оставляю тебе путанные, колющие слова, которые ты говорил мне, когда уходил. Я завещаю тебе твои "важные дела", "досадные накладки", а еще "смертельную усталость". Если бы ты знал, если бы ты мог знать, что "накладки" на самом деле означали "я не люблю тебя", а "важные дела"—"мне плевать на твои чувства". Я так же вручаю тебя на память "Я скучал по тебе", "Мне очень жаль". Да, я тоже скучала, мне было больнее чем "жаль".
За ярким солнцем моей любви скрывались тихие пожары, раны, слезы, бессонницы... Все это мой крик. Но крик стоит не больше, чем улыбка.
Последнее что мне осталось завещать тебе, любовь моя, это твои рассудительность, оправдания, конец нашей истории. Ты говорил: "У нас ничего не получится. Я причиню тебе боль. У нас ничего не получится". Ты был рассудителен, я—нет. Ты решил за нас двоих. Ты возомнил, что знаешь все наперед...
Больше мне нечего тебе завещать. Я все еще люблю тебя, но это уже не важно.
Обещаю тебе: больше я не захочу тебя увидеть...
URL комментарияОставаясь единственной владелицей этой бесцельной, бессмысленной и безрезультатной любви я объявляю свою последнюю волю—не будучи в здравом уме и трезвой памяти—я завещаю тебе:
Скамейку, где мы познакомились. В тот день я была пьяна от всепоглощающего предчувствия грядущего счастья. Кстати, ты помнишь какой это был день? Сомневаюсь...
Ты смотрел на меня своими томными карими глазами, пытаясь привлечь мое внимание. Все мужчины так глупы в такие моменты, что даже трогательны. Вы все время пытаетесь разгадать, что скрывает от вас женщина, хотя мы мечтаем об одном: открыться вам.
Потом были долгие разговоры обо всем и ни о чем. Притирки. Попытки познать и понять друг друга.
Впрочем, пропустим... Придется пропустить, ведь мне еще так много нужно тебе завещать.
Комната. Да Бог с ней! Она и так твоя... Сколько нежности и тепла я оставила в ней. Все это мой подарок тебе. А еще мой запах. Запах, от которого ты никуда не денешься и никогда не избавишься. Ты можешь не ощущать его, но стены дома навсегда впитали его в свои поры. В этой комнате было все иначе. Забытые сигареты тихо догорали, как и я, в ночи, забыв погаснуть. Завещаю тебе один из этих дотлевших окурков.
Все таки,, я щедро тебя наградила: одинокая скамейка и окурок. Сколько времени прошло с того счастья. Я ищу следы, а нахожу символы. Я люблю тебя. Я ненавижу тебя. Как и ты сейчас ненавидишь меня. И это убивает меня.
А еще, я больше не могу выносить, когда ты напускаешь на себя мужественный вид. Я любила в тебе ребенка, самца, будущего старика, но не эту напыщенную куклу.
Я завещаю тебе наш единственный танец. На улице стояло летнее пекло, а в моей душе наступила весна и я оттаяла после долгой зимы. Мы танцевали. Ты целовал меня. Мы танцевали. Я гордилась тобой. Я была счастлива. Всегда и всюду люди смотрят на счастливых. Зрелище чужого счастья убивает их—как песок в глаза, но счастливым—плевать. "Па-па-па-паааа, па-па-па, па-па-па-па-паааа" под эту мелодию было так сладко танцевать. Я любила тебя.
Я нарочно завещаю тебе все, что было прекрасным, потому что невыносимо хранить его здесь для себя одной.
А еще я оставляю тебе путанные, колющие слова, которые ты говорил мне, когда уходил. Я завещаю тебе твои "важные дела", "досадные накладки", а еще "смертельную усталость". Если бы ты знал, если бы ты мог знать, что "накладки" на самом деле означали "я не люблю тебя", а "важные дела"—"мне плевать на твои чувства". Я так же вручаю тебя на память "Я скучал по тебе", "Мне очень жаль". Да, я тоже скучала, мне было больнее чем "жаль".
За ярким солнцем моей любви скрывались тихие пожары, раны, слезы, бессонницы... Все это мой крик. Но крик стоит не больше, чем улыбка.
Последнее что мне осталось завещать тебе, любовь моя, это твои рассудительность, оправдания, конец нашей истории. Ты говорил: "У нас ничего не получится. Я причиню тебе боль. У нас ничего не получится". Ты был рассудителен, я—нет. Ты решил за нас двоих. Ты возомнил, что знаешь все наперед...
Больше мне нечего тебе завещать. Я все еще люблю тебя, но это уже не важно.
Обещаю тебе: больше я не захочу тебя увидеть...